Сми о нас

По состоянию на 30.06.2017 в Ассоциации состоят 2012 членов и партнеров, из 46 субъектов России. Членами АПМ РФ являются представители среднего и малого бизнеса России, осуществляющие свою деятельность в основных отраслях российских экономики: туризм, строительство, нефтегазодобыча и переработка, деревообработка, IT-сфера, ритейл, производство, сельское хозяйство и тд. Также партнерами АПМ РФ являются представители аналогичных христианских и иудейских бизнес ассоциаций России.

Активы членов Ассоциации превышают 60.000.000.000 (шестьдесят миллиардов) рублей. Размер инвестиционно-венчурного фонда АПМ РФ составляет 50.000.000 (пятьдесят миллионов) рублей.

Активы членов Ассоциации превышают 60.000.000.000 (шестьдесят миллиардов) рублей. Размер инвестиционно-венчурного фонда АПМ РФ составляет 50.000.000 (пятьдесят миллионов) рублей. По состоянию на 30.06.2017 в Ассоциации состоят 2012 членов и партнеров, из 46 субъектов России. Членами АПМ РФ являются представители среднего и малого бизнеса России, осуществляющие свою деятельность в основных отраслях российских экономики: туризм, строительство, нефтегазодобыча и переработка, деревообработка, IT-сфера, ритейл, производство, сельское хозяйство и тд. Также партнерами АПМ РФ являются представители аналогичных христианских и иудейских бизнес ассоциаций России.

Ассоциация предпринимателей-мусульман России вместе с РЖД запустит проект халяльного питания в поездах, рассказал на KazanSummit 2017 на площадке выездной редакции «Реального времени» глава Ассоциации Айдар Шагимарданов.

До этого, с 2016 года, организация занялась поставками халяльной еды для питания в самолетах. Первым перевозчиком с халяльным меню стал «Аэрофлот». Затем к проекту присоединились другие авиакомпании группы «Аэрофлота». На сегодня халяльное питание можно получить и в самолетах «ЮТэйра».

 

Активы членов Ассоциации превышают 60.000.000.000 (шестьдесят миллиардов) рублей. Размер инвестиционно-венчурного фонда АПМ РФ составляет 50.000.000 (пятьдесят миллионов) рублей. По состоянию на 30.06.2017 в Ассоциации состоят 2012 членов и партнеров, из 46 субъектов России. Членами АПМ РФ являются представители среднего и малого бизнеса России, осуществляющие свою деятельность в основных отраслях российских экономики: туризм, строительство, нефтегазодобыча и переработка, деревообработка, IT-сфера, ритейл, производство, сельское хозяйство и тд. Также партнерами АПМ РФ являются представители аналогичных христианских и иудейских бизнес ассоциаций России.

По состоянию на 30.06.2017 в Ассоциации состоят 2012 членов и партнеров, из 46 субъектов России. Членами АПМ РФ являются представители среднего и малого бизнеса России, осуществляющие свою деятельность в основных отраслях российских экономики: туризм, строительство, нефтегазодобыча и переработка, деревообработка, IT-сфера, ритейл, производство, сельское хозяйство и тд. Также партнерами АПМ РФ являются представители аналогичных христианских и иудейских бизнес ассоциаций России.

Активы членов Ассоциации превышают 60.000.000.000 (шестьдесят миллиардов) рублей. Размер инвестиционно-венчурного фонда АПМ РФ составляет 50.000.000 (пятьдесят миллионов) рублей.

Сегодня татары в России представлены большими сетевыми структурами. Одна из них — Всемирный конгресс татар, взаимодействующий с многочисленными национально-культурными автономиями и диаспорами. Не секрет, что татары свои этно-культурные ячейки в регионах России используют как финансовые проводники и экономические агенты влияния. Таким образом, народ умело капитализирует, в прямом смысле это слова, свою этничность. В плюсе все: Республика Татарстан, её экономика и предпринимательское сообщество. Позитивное видят и сами татары в республике и за её пределами, ощущая своё этническое, культурное и языковое единство.

Развивается и другая влиятельная сетевая организация — Ассоциация предпринимателей-мусульман России. Она тесными узами связана с татарстанским муфтиятом, религиозные иерархи занимают в ней ключевые позиции.

Недавний международный успех ассоциации — заключение партнерского соглашения с крупной турецкой бизнес-ассоциацией Musiad. Теперь российские мусульмане-предприниматели получают возможности экспорта и импорта практически во все исламские государства. Об этом и не только в интервью KazanFirst рассказал президент ассоциации Айдар Шагимарданов.

— Зачем вам турецкая Musiad?

— Это самая большая в мире ассоциация мусульманских бизнесменов. Они работают в 70 странах мира, у них более 50 000 членов. Большинство крупных предприятий Турции — члены этой ассоциации. Они контролируют около 30% экспорта товаров и услуг страны. Для нас близок их подход к бизнесу и к объединению мусульманских бизнесменов. У нашей организации — Ассоциации предпринимателей-мусульман России — схожие с ними интересы. Мы развиваемся так же, как они, просто у нас ассоциация молодая, а у них существует свыше 30 лет. Учитывая все вышесказанное, мы подписали с ними договор о взаимодействии и партнерстве.

— Что от сотрудничества получаете вы, а что они?

— Они получают выход на рынок России через нашу структуру, работают напрямую с надежными контрагентами, являющимися членами нашей ассоциации. Мы — крупнейшее мусульманское бизнес-объединение страны, у нас свыше 1500 членов в 30 регионах страны.

А мы в свою очередь получаем аналогичные условия с турецкой стороны. Отныне наши члены могут напрямую выходить и работать с ведущими компаниями не только в Турции, но и в 70 странах мира, где есть представительства Musiad.

Приведу пример. Какой-то производитель сельскохозяйственных товаров желает предложить свои товары и услуги, например, в Египет. Но, к сожалению, у нас там нет ни представительства, ни членов, ни партнеров. Мы выходим на Musiad, интересуемся, есть ли у них там свои представительства. Если да, то целенаправленно посылаем туда информацию и создаем режим наибольшего благоприятствования для наших членов и партнеров.

— Вы говорите, что масштаб их ассоциации больше, ваша ассоциация моложе. Зачем они выбрали вас, а не другие ассоциации предпринимателей или Торгово-промышленную палату России, например?

— Мы ни в коем случае не пытаемся конкурировать с государственными или окологосударственными структурами. Действительно, государство делает очень многое для развития малого и среднего бизнеса. Но это ни в коем случае не дает нам право расслабляться и ничего не делать. Я считаю, чем больше разных инструментов поддержки предпринимателей, тем лучше. В нашу ассоциацию преимущественно входит малый и средний бизнес. Мы стараемся соединить его с аналогичными бизнесменами из-за рубежа для совместного дела. Тем самым мы привлекаем инвестиции в Россию, а также помогаем экспортно-ориентированным предприятиям.

— Долго добивались договоренностей с турецкими партнерами?   

— Мы к этому шли достаточно долго. Почти два года.

— Сбитый российский самолет в Сирии отразился на ходе ваших переговоров?

— Конечно. У нас из-за этого всё заморозилось. Изначально мы планировали подписать соглашение о партнерстве в 2015 году. Как только российско-турецкие взаимоотношения восстановились, мы возобновили переговоры о совместной скоординированной деятельности.

— Когда восстановились отношения, кто в этом  больше всего нуждался: вы в них или они в вас?  

— Не согласен с формулировкой вопроса. Сегодня мир глобален, ни одна страна не может закрыться и развиваться самостоятельно, существует глобальная взаимозависимость. Поэтому Россия и Турция в равной степени нуждаются друг в друге. В среднесрочной перспективе каждый партнер выиграет от этого взаимодействия и кооперации.

— Какая специфика базы их предпринимателей? Чем они занимаются?

— У них малый, средний и крупный бизнес. У них есть абсолютно все сферы бизнеса, за исключением запрещенных исламом видов деятельности, например, продажа алкоголя, игровые автоматы, выращивание свиней и т.д.

— Есть готовый пример вашего взаимодействия?

— Да. Есть первые плоды взаимодействия. Например, мы уже заключили соглашения с турецкими партнерами по поставке из России в Турцию молочной продукции и пшеницы. Со своей стороны они предложили нашим членам ряд выгодных проектов в области недвижимости.

— А кого вы рекомендуете турецкой ассоциации?

— Только членов и партнеров нашей ассоциации. Мы не благотворительная структура, чтобы помогать всем, но в то же время мы открыты для всех желающих работать с нами на обоюдовыгодных условиях.

— Когда организовалась ваша ассоциация и зачем?  

— Организация наша имеет истоки с 2005 года. У нас в Казани существует некоммерческое партнерство предпринимателей-мусульман — группа «Тархан». В неё входят 35 предпринимателей. Бизнес-ассоциация объединяет в своих рядах предпринимателей средней руки. Это, например, рестораны, торговля автомобилями, строительство, отделочные работы, сельское хозяйство, информационные технологии.

В 2011 году Духовное управление мусульман Татарстана выступило с инициативой создания федеральной организации, которая бы собрала под свои знамена мусульманских предпринимателей России. Естественно, мы сразу поддержали инициативу бывшего тогда муфтием Татарстана Илдуса хазрата Файзова. За основу был взят опыт группы «Тархан», однако Ассоциация предпринимателей-мусульман России (АПМ) и некоммерческое партнерство предпринимателей мусульман — группа «Тархан» сохранили юридическую независимость. Таким образом, при ДУМ РТ была создана АПМ, которая начала работу по объединению исламских бизнесменов страны.

— А что вы выиграли от того, что создали другую организацию?

— Мы не знали, как пойдет развитие АПМ. Поэтому не хотели все риски перекладывать на действующую структуру, хотели сохранить ей репутацию. У нас уже 11 лет существует группа «Тархан» и по милости Всевышнего благополучно работает и функционирует. На сегодняшний день группа «Тархан» —полноправный юридический член ассоциации.

— Что вы имеете в виду под рисками?

—Ассоциация тоже ведь проект, он может благополучно работать, а может и остановиться. На первых этапах становления ассоциации теоретически было возможно, что проект мог остановиться и увести за собой  действующий здоровый проект. Зачем это нужно? Поэтому мы разделили риски. «Тархан» шел своим путем, АПМ шла своим. В 2015 году мы объединили усилия и получили мощный синергетический эффект.

— В вашей ассоциации есть мусульманский компонент. А что он из себя представляет? Достаточно того, чтобы бизнесмен был только мусульманином?

— У нас специфика лишь в том, чтобы в структуре бизнеса наших членов не было харама, то есть запрещенных исламом вещей. Например, человек может заниматься сельским хозяйством. Это абсолютно халяльное направление, но если он выращивает свинину, то членом нашей ассоциации уже не может быть. Хотя вроде как он сельским хозяйством занимается, что по исламу разрешено.

Перед вступлением в нашу ассоциацию мы внимательно изучаем структуру бизнеса организации. Отсутствие харамной, то есть запрещенной деятельности очень важно для нас, по этим всем вопросам мы обращаемся к комитету халяль при ДУМ РТ. Мы на себя эту ответственность не берем. Это компетентный орган, который проверяет предприятие и выносит свой вердикт.

Скажем, у нас есть член ассоциации, у которого есть ИT-компания. Мы его проверили, у него нет в структуре бизнеса ни свинины,ни алкоголя, ни игровых автоматов. Мы ему разрешили стать членом нашей организации, помогаем развивать его направление, он также участвует в работе АПМ.

— У нас в России много муфтиятов. У каждого есть свой комитет халяль. Почему именно вы обращаетесь в татарстанский муфтият?

— Комитет халяль – член нашей организации. Мы им максимально предоставляем работу, услуги и блага. Поэтому если другие комитеты халяль станут членами нашей организации, то с удовольствием и с ними будем работать. Мы очень гордимся нашим сотрудничеством и дружбой с Духовным управлением мусульман Татарстана. Муфтий Камиль хазрат Самигуллин — наша опора, к нему мы зачастую обращаемся за советом и наставлением. Он не по годам очень рассудителен и мудр, настоящий духовный учитель и авторитетный предводитель мусульман республики.

— К вам могут вступить кредитные организации?

— Традиционные кредитные и финансовые организации не могут вступить в АПМ.  Мусульманам, как и представителям других традиционных конфессий, запрещено вступать и поддерживать ростовщические взаимоотношения. Сегодня в России начали открываться банки и финансовые учреждения, работающие на основе исламских норм экономики, естественно, эти организации являются нашими членами, мы с ними плотно работаем и помогаем им.

— Какие у вас членские взносы?

— У нас есть два варианта участия в жизни ассоциации: бесплатный и платный. Платное участие предполагает ежемесячный членский взнос в размере 5000 рублей. Один вид участия от другого отличается так же, как персональное обслуживание в банке. Например, человек приходит в Сбербанк, ему хочется что-то оплатить. Если он простой клиент Сбербанка, то нажимает кнопочку и получает талончик, 10-20 минут ждет очереди и потом подходит к окошку.

Кто хочет, чтобы его за ручку водили, вступают в «Сбербанк-премьер» или «Сбербанк 1». Здесь всё зависит от уровня привилегий, которые он хочет получить.

У нас то же самое. Бесплатное членство дает большой объем услуг сразу же с первой минуты, как предприниматель становится членом нашей ассоциации. Но если ты хочешь, чтобы тебя «водили за ручку», чтобы у тебя был персональный менеджер и круглосуточный доступ к исполнительной дирекции, которая будет прорабатывать и лоббировать каждый вопрос, то для этого необходимо платное членство.

— Как примерно происходит это лоббирование?    

— Например, у наших бизнесменов есть постоянная потребность в денежных оборотных средствах. У нашей ассоциации есть договорные отношения с тремя мусульманскими кредитными организациями: торговый дом «Амаль», Центр партнерского банкинга и финансовый дом «Саада».

Мы им приводим члена нашей ассоциации и в зависимости от уровня его проекта выводим его на достаточный уровень, вплоть до руководства этих финансовых организаций. Они в индивидуальном плане создают для этого бизнесмена максимально комфортный режим получения оборотных средств. Они это и так осуществляют. Но когда человек приходит с улицы, долго работает механизм службы безопасности. А мы говорим, что это наш член ассоциации — уже проверенный и надежный. У нас как минимум в два-три раза ускоряется время получения оборотных средств. А, как известно, время – это не только деньги, но и самый важный ресурс.

— Как вы действуете за пределами Татарстана?

—Мы открыты в регионах России и за рубежом. В России у нас есть постоянные представительства в Москве, в Татарстане, Башкортостане, в Пермском крае, Оренбурге, Дагестане, Адыгее, Ингушетии, в Кировской области, Крыму и Севастополе. В ближайшее время у нас будет открыто представительство в Ямало-Ненецком автономном округе. За рубежом у нас открыто представительство в Турции, Кувейте, Катаре, Бахрейне, Литве, Бельгии, Люксембурге и в Нидерландах.

В начале следующего года намечено несколько открытий в странах Африки. Нами планируется обширная командировка.

— Где ваша штаб-квартира?

— Штаб-квартира в Москве, но «сервера» и «сердце» ассоциации в Казани. В Татарстане у нас около 300 членов.

— Исполнительный орган вашей ассоциации – это кто? Люди, которые сами занимаются бизнесом, или нанятые менеджеры?

— Нанятые менеджеры. Всего у нас шесть сотрудников в центральном офисе. Также дополнительно в каждом региональном представительстве есть свои четыре-шесть человек.

— С чем связано ваше присутствие в регионах, которые традиционно не относят к местам распространения ислама? Бельгия, Люксембург, Ямало-Ненецкий округ, например.

— Мусульмане, слава богу, есть везде. Особенности ведения мусульманского бизнеса практически везде одинаковы. Мусульманский фактор играет все большую роль в современном мире. Это огромный рынок, оценивающийся в сотни миллиардов долларов.

— Что можно выиграть в Ямало-Ненецком округе? По моим стереотипам, там только олени, нефть и газ.

—Этот регион — один из центров нефтяной и газовой добычи России. У них большая потребность в закупке продуктов, товаров и услуг. Этим Ямало-Ненецкий округ привлекателен для членов АПМ. Региону постоянно необходимы фрукты, овощи, халяльные сладости, торты, молочные продукты, куры и мясо-халяль. По неофициальной статистике до 30% населения Ханты-Мансийского автономного округа и Ямало-Ненецкого округа — это мусульмане.

— Как вы будете реагировать на предпринимателя, который входит в вашу ассоциацию, но дискредитировал себя и свой бизнес?

— У нас вице-президент ассоциации — Абдулла хазрат Адыгамов. Он казый Казани, хорошо и глубоко знает шариат. Также у него есть международная степень MBА. То есть он глубоко погружен одновременно как в исламские, так и экономические знания. Такого второго человека в России больше нет. Он наделен полномочиями третейского судьи при ассоциации. Если член дискредитирует ассоциацию, то наш казый ставит на голосование перед президиумом вопрос об исключении этого человека из организации.

Условно говоря, человек заявил, что не занимается свиноводством, а через год вскрылось обратное: колбасу делает из свинины. В таком случае вопрос об уходе ставится ребром.

— Расскажите о себе. Чем занимались до прихода в ассоциацию? Большая ли у вас семья?

— Я всю свою жизнь занимаюсь бизнесом: строительство, инвестиции, управление недвижимостью. В 2005 году мы с ребятами решили создать группу предпринимателей «Тархан». До сих пор она благополучно существует. Мы с 2005 года каждую неделю собираемся по понедельникам уже 11 лет.

У меня несколько высших образований: первое базовое — юридический факультет Казанского университета, потом финансовый институт — бывший КГФЭИ. Также у меня есть степень MBA. Сейчас получаю образование в Российском исламском университете — 4-й курс, шариатский факультет.

Я родом из Казани, мне 44 года. Я отец трех детей, женат. В исламе я был всегда, но плотно практиковать религиозные нормы начал с 2004 года.

Ильнур Ярхамов— Казань

Президент ассоциации предпринимателей-мусульман о том, зачем она нужна и как в его жизни слились ислам и коммерция

Видя пустоту «эпохи перемен», люди стали искать новые смыслы, что и обусловило религиозное возрождение в России, считает новый лидер ассоциации предпринимателей-мусульман РФ Айдар Шагимарданов. В интервью «БИЗНЕС Online» известный бизнесмен рассказал, каким образом в 14 лет стал «подпольным миллионером», как у него выросли крылья при первом прочтении намаза, на чем держится братство группы «Тархан» и почему в руководстве АПМ преимущественно татары, а не чеченцы или якуты.

«НУЖНО СОЗДАТЬ ПЛОЩАДКУ, ГДЕ БЛАГИЕ НАМЕРЕНИЯ БУДУТ ПРЕВРАЩАТЬСЯ В ДЕЛА»

— Айдар Равильевич, ассоциация предпринимателей-мусульман РФ (АПМ РФ), которую вы возглавили в мае этого года, вступает в новый этап своего развития. В чем будут заключаться новшества? Как планируете наладить работу в регионах?

— Мы начали в том числе с активной разработки новой версии сайта АПМ РФ. Для чего это нужно? Сегодня для сотрудничества необходим современный интернет-портал, который позволит всем бизнесменам, на каком бы расстоянии друг от друга они ни находились, активно взаимодействовать: покупать товары и услуги друг друга, искать работу или работников, инвестировать или привлекать инвестиции. Заметьте, это и позволит нам в том числе продвигаться в регионы.

Приведу простейший пример. У каждого из нас на каком-то этапе жизненного пути оказываются в руках определенные денежные средства. Кто-то продал квартиру или машину, а кто-то в бизнесе заработал. В большинстве своем это не такие большие деньги, но, объединив между собой капиталы 5 — 10 человек, мы сможем получить весомую сумму — допустим, 10 — 20 миллионов рублей, которую кто-то давно ждет в качестве инвестиций. А в Омске, Моршанске или каком-нибудь другом российском городе живет человек, который придумал великолепный бизнес-план, но он мусульманин и по этой причине не может взять деньги под проценты в банке. Он обходит своих знакомых, но никто из них, понятное дело, просто так из кармана 20 миллионов рублей выложить не может. Тогда он может вступить к нам в ассоциацию, подать в установленном порядке заявку, мы ее принимаем и оцениваем, том числе и через юридическую экспертизу. Все это на первом этапе происходит в интернете. Оценка бизнес-плана через призму закона необходима — все, что противоречит законодательству РФ, мы с нашего сайта немедленно удаляем. После юридической экспертизы следует экономическая. И только когда мы понимаем, что проект жизнеспособен и интересен, мы его открываем для членов нашей асоциации.

Здесь надо оговориться, чтобы было понятно: часть сайта АПМ будет открыта всему миру, но еще одна часть — только для членов нашей организации и ее партнеров. Почему бизнесмену может быть интересно членство в АПМ, что оно ему дает? Не в последнюю очередь — доступ к базе данных и информации ассоциации. Таким образом, условный «омский» предприниматель и его потенциальные инвесторы могу встретиться друг с другом в сети.

Предпринимателям известно правило: чем более товар штучный, тем меньше его доходность. Ты можешь купить автомобиль и потом продать его, «накрутив» лишь 3 — 5 процентов. Зато какую-нибудь жевательную резинку возможно купить за рубль, а потом продать ее за три. Вот вам и доходность 200 процентов в год. Но интересны все проекты: и штучные, и «тиражные».

Инвестирование будет происходить по правилам исламского финансирования. Складываемся вместе, заключаем договор, после чего «омский» предприниматель открывает свой бизнес, а мы начинаем получать прибыль. Вот этот описанный мною механизм мы будем стараться как можно быстрее запустить, чтобы предприниматели получали реальную пользу от ассоциации. Не какие-то эфемерные обещания вроде «Мы вас поддержим». Нет, нужно создать площадку, где благие намерения будут превращаться в дела. И этот механизм будет работать для всех бизнесменов, независимо от того, где они находятся — в Дагестане, Якутске или Мурманске.

— Какую долю инвестор при этом получает?

— Это зависит от договоренностей. Если у человека только идея и бизнес-план, то он получит лишь 10 — 20 процентов, остальное — инвестору. Если в наличии идея, бизнес-план и земля, то можно разговаривать уже о распределении долей 50 на 50. Если же есть идея, бизнес-план, земля и «я своими руками все построю», то предприниматель может претендовать на 60 — 70 процентов бизнеса.

«МЫ ПОНЯЛИ, ЧТО ТОЛЬКО НА ОСНОВЕ БИЗНЕСА МОЖНО ОБЪЕДИНИТЬ САМЫХ РАЗНЫХ ЛЮДЕЙ»

— Какой вектор выберете для развития АПМ РФ на ближайшее время?

— У нас выстраивается новая структура управления, пришли новые люди в президиум. Для дальнейшего развития мы как бизнесмены должны выстроить бизнес-план, сформировать «дорожную карту» и определить механизмы, на основе которых мы будем свои задачи реализовывать. Потому что просто так идти в никуда за непонятными идеями и целями — это не про нас. Чем бизнесмены отличаются от небизнесменов? Тем, что мы стараемся все структурировать, найти оптимальные пути.

Бизнес развивается не на госдотациях, а на своей фантазии, изюминке, особенностях, а также на тех природных данных, которые Всевышний заложил в каждого предпринимателя. Способность обогнать кого-то на повороте, где-то сократить путь, оптимизировать издержки — это и есть талант бизнесмена.

— Членом АПМ может быть только мусульманин?

— Только мусульманин, у которого нет в бизнесе харама (в переводе с арабского — «запретных действий» — прим. ред.). То есть он не занимается продажей и перевозкой спиртного или свинины, он не связан с лотереями и игровыми автоматами. Разумеется, он не делает деньги на том, что и так запрещено законом, — на наркотиках и прочем.

— А что такое партнер АПМ?

— Партнерство от членства практически не отличается. Но партнером ассоциации может быть и немусульманин. Для него точно так же, как и для членов, открыта секретная часть сайта. Он принимает такое же участие в совместных проектах, как и все остальные. На него распространяется запрет на алкоголь, свинину, игровые автоматы и пр. Единственное: партнеры не могут быть в руководстве ассоциации, чтобы они не навязывали свою идеологию, и им не разрешается голосовать на общих собраниях. В остальном они полноправны с другими членами. Здесь такое же отличие, как между гражданством и видом на жительство. Никто ведь не узнает, что у человека в кармане — постоянный паспорт или временная справка, пока он не придет что-нибудь оформлять. Друг у друга при встрече ведь не спрашивают: «Валерий, а у вас паспорт РФ или вид на жительство?» Такое никому и в голову не придет. Так же и внутри АПМ: никто не спрашивает: ты партнер или член? Всех интересует прежде всего бизнес.

Перед тем как создать площадку АПМ, мы ведь долго думали, как создать здоровое, открытое для всех пространство. И поняли, что только на основе экономики, бизнеса возможно объединить самых разных людей, потому что в остальном все завязано на политических, идеологических, конфессиональных разногласиях и на других различных «но», которые в конечном итоге приводят к тому, что люди перестают друг с другом общаться. Вот мне как бизнесмену абсолютно неважно, какой национальности мой партнер: русский, татарин, мордвин, чуваш, калмык, чеченец или дагестанец.

КАК В 14 ЛЕТ КАЗАНСКИЙ ШКОЛЬНИК СТАЛ ПОДПОЛЬНЫМ СОВЕТСКИМ МИЛЛИОНЕРОМ

— Расскажите о том, как начинался ваш путь в бизнесе? Ведь мы с вами родом из Советского Союза, а тогда никакого бизнеса не было.

— Свою трудовую деятельность я начал достаточно рано — мне было 14 лет.

— То есть все-таки в советское время?

— Да, это было абсолютно советское время.

— 14 лет — это по тем меркам возраст вступления в комсомол. А вы ринулись в коммерцию?

— На первую свою работу я устроился на зимних каникулах. Была тогда такая структура, называлась «Татбытпрокат», а при ней существовали студии звукозаписи. И вот на каникулах я пошел работать в одну из таких студий, по тем меркам такое, скажем, очень крутое место. Это сегодня любую музыку, любые фильмы и прочее ты можешь абсолютно открыто скачать из интернета, перекинуть в течение секунды с телефона на телефон. А раньше, если выходил новый альбом какой-нибудь знаменитой группы (а если еще и зарубежной), то это был такой фурор, это было так круто, что целые очереди выстраивались, чтобы записать первые кассеты.

— Доходность от таких кассет, была, наверное, 300 процентов как минимум.

— Сейчас про доходность тоже расскажу, это очень интересно. У нас была профессиональная студия звукозаписи: около 50 магнитофонов, где-то 3 тысячи катушек с записями, я там очень быстро разобрался, где рок, где джаз, где советская эстрада, где зарубежная…

— И не было никакого контроля, воспрещающего, как сейчас говорят, нарушать авторское право?

— Абсолютно ничего не было. Это сейчас приняты антипиратские законы. А тогда мы профессионально, можно сказать, на государственном уровне (потому что это была госструктура) выпускали музыкальные сборники того или иного направления. Подбирали от 15 до 20 песен, чтобы они друг другу подходили. Обязательно первыми шли два-три хита, потом ставили «медляк» для расслабления.

— Чтобы кавалеры дам пригласили …

— Ну да. Записывались кассеты 60-минутные и 90-минутные, по 30 — 45 минут одна сторона, куда умещалось от 5 до 8 песен. И мы очень активно этим промышляли. Для записи простой кассеты существовала стандартная цена — 1 рубль 20 копеек, а когда к тебе подходили и говорили, что нужно сделать сборник, тут уже в силу твоего таланта и возможностей ты мог назвать цену от 3 рублей и выше (до 5 — 7 рублей).

— Надо напомнить читателям, что средняя советская зарплата тогда составляла 150 — 200 рублей.

— Да, а я за одни зимние каникулы заработал 600 рублей, это была колоссальная сумма в советские времена.

— А зимние каникулы — это всего 10 дней. Колоссальная прибыльность и эффективность!

— Из этих 600 рублей я 595 рублей отдал родителям, а на 5 рублей собрал своих друзей: мы купили мороженое, лимонад, сели в такси и поехали кататься по Казани. Это была такая вершина славы и успеха, что мы с друзьями можем позволить себе такое. Помню, рубля 3 — 4 отдали таксисту, а оставшийся рубль на мороженое с лимонадом израсходовали.

В общем, я понял, что эта работа мне очень интересна и по нутру, и буквально с наступлением весны снова пришел в эту же студию звукозаписи и сказал: «А давайте я буду не только по каникулам работать. Вы мне аппаратуру поставите, и я буду дома записывать».

Так у меня в квартире появились 2 катушечных и 8 кассетных магнитофонов, а со студией я заключил устный договор, согласно которому записывал 2 коробки кассет в месяц. В каждой коробке было 220 штук, значит, запись каждой оценивалась в 600 рублей. Одну коробку я записывал для себя, а вторую — для них.

— Но как вы работали, будучи 14-летним? В позднем СССР, насколько помню, детский труд не приветствовался.

— Честно говоря, я даже и не помню, как я там числился: может, даже неофициально. Тем более что моего повседневного графика это никак не нарушило. Я абсолютно спокойно приходил со школы… Все мы прекрасно помним наше советское детство: играли во дворе в футбол, крутились на турниках, никаких компьютеров, айпадов и интернета — ничего этого не было. И я, чтобы не отставать от друзей, приспособил ставить на подоконник большую колонку, быстренько заряжал в катушке пленку, включал одновременно 8 кассетников и бежал на улицу. К тому времени я уже знал наизусть все концерты всех современных исполнителей, в том числе и то, на какую песню оканчивается сторона у очередной катушки. И вот я полчаса гонял с ребятами футбол, потом слышал: ага, последняя песня, вот сейчас припев, и через минуту она закончится. Я убегал с футбола домой, снимал кассеты, протирал головки ватой со спиртом, переворачивал кассету, врубал и опять убегал на улицу. Так я проработал где-то года два, активно учась в школе и ни в чем не отставая от приятелей. При этом я умудрялся вовремя делать все уроки, играть постоянно в футбол и крутиться на турниках. А кассеты записывались по 2, а иногда и по 3 коробки. Соответственно, у меня получалось 900 рублей в месяц, я зарабатывал гораздо больше, чем мама с папой вместе взятые.

— То есть, за два года Вы стали подпольным советским миллионером. И куда шли заработанные деньги? Небось, вы стали одним из спонсоров казанских уличных группировок, которые в 1980-е гремели на всю страну?

— Вы знаете, я как-то этого всего избежал. У нас был мирный спортивный двор, и все деньги, за исключением 5 или 10 рублей в месяц, я отдавал родителям. А на остальные деньги мы с ребятами покупали мороженое, кока-колу, фанту (эти напитки как раз в то время начали появляться). У нас не было каких-то страстей, пристрастий к употреблению алкоголя или табаку, и я этим горжусь. У нас было пристрастие к занятию спортом.

Правда, два-три раза мы с ребятами сходили в ресторан. Это была фантастика, потому что мы там оказывались в другом мире, где официанты тебя обслуживают…

— А как родители относились к таким высоким заработкам?

— Прекрасно относились, потому что я не портился от этого. Они и сейчас, слава богу, живы-здоровы. Папа всю жизнь был научным работником, его последнее место работы — директор НИИ по проблематике экологии (относился к Академии наук РТ). Мама лет 25 проработала в министерстве бытового обслуживания, к которому относились все химчистки, ателье, прачечные, парикмахерские и прочее.

«ПРИБЕГАЕТ ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОЛХОЗА И ОРЕТ: «КТО ЭТОТ ШАГИМАРДАНОВ? ТЕБЯ ОБКОМ ПАРТИИ К ТЕЛЕФОНУ ВЫЗЫВАЕТ!»

— Но, может быть, сделавшись так рано миллионером, вы путешествовали? Страна была большая.

— Да, в 15 лет, накопив денег, мы поехали с друзьями в Крым. Нас прикрепили к стройотряду Казанского государственного университета. У всех уже были паспорта, кроме меня одного, я еще возрастом не вышел, но до какого-то времени это скрывал. И каждый день на пленарке председатель колхоза спрашивал: «А где у Шагимарданова паспорт?» Я говорю: забыл. И вот мы три месяца в крымском поселке Табачная отработали на окучивании различных плодовых деревьев, собирали абрикосы и персики и даже получали за это какую-то зарплату. Хотя заработок в стройотряде вообще был нищенским. Но нас выручали деньги, которые я подкопил к лету. На них мы каждые выходные ездили в Ялту, Севастополь, Симферополь, Бахчисарай и т. д. Домой мы набрали громадные корзины с персиками: одну такую корзину я привез в Казань, а остальные благополучно отнес на Колхозный рынок и продал. Вернее, не сам продал, а договорился с продавцами, и они у меня все это купили.

С местными у нас, кстати, вышел конфликт. Казанские парни выгодно отличались по сравнению с теми ребятами, которые жили в то время в Крыму. Мы были такие стройные, подтянутые, могли отжиматься и подтягиваться, если что, могли подраться, а вот крымские выглядели доходягами, все время вино пили и с длинными волосами ходили…

— Хиппи, в общем.

— Да, такие обрюзгшие. По этой причине женская половина поселка все время смотрела на этих стройных и подтянутых ребят из Казани, а с мужской половиной поселка мы конфликтовали. А тут еще родители начали беспокоиться и меня искать.

— Они вообще знали, что вы в Крыму?

— Конечно, знали, просто не знали, где я конкретно. Как прилетел, сразу отправил родителям телеграмму, что добрался благополучно. И вот они по партийной линии вышли на обком КПСС в Крыму, нашли председателя колхоза, и он вот с такими глазами в пять утра прибегает к нам общежитие и начинает орать: «Кто этот Шагимарданов? Быстро встать! Кто это такой?» Я вскакиваю: «Что случилось?» Он: «Давай быстро, тебя обком партии к телефону вызывает!» Прибежал я в кабинет к данному председателю, и там этот ответственный работник из обкома сначала отчитал меня по полной программе, а потом соединил с моей мамой. Мне, конечно, влетело от мамы, но я сказал, что все в порядке, мы ударно трудимся на советских полях.

В общем, история моего бизнеса начиналась, можно сказать, с детства. Никаких папы и мамы — миллионеров у меня не было.

— Но вот Советский Союз закончился, и с мавзолея прозвучало прощальное напутствие: «Обогащайтесь!» Вы стали легально заниматься бизнесом?

— К 1991 году я окончил техникум легкой промышленности и опять трудоустроился в студию звукозаписи. Мы уже работали на более современном уровне, у нас появилась импортная аппаратура. А в 1994 году я уехал жить и работать в Москву к старшему брату, который там осел с конца 80-х. Это было, конечно, очень интересное время, и я жалею, что нынешняя молодежь не имеет возможности почувствовать запах демократии и бизнеса 90-х годов. Я не говорю о криминалитете, но сам воздух был другой. Появились Ельцин, Белый дом, Останкино брали штурмом. И это настолько было живо, настолько в массах все бурлило…

— Ну да, каждый день ты просыпался в новой стране…

— А в Москве был один интересный бизнес, связанный с известными еще в советское время магазинами «Березка» (закрытая розничная сеть СССР для иностранцев, осуществлявшая торговлю за валюту и банковские чеки, — прим ред.).

— Знаю, у меня мама была главным бухгалтером «Березки». Но попасть в такой магазин без валюты и иностранного гражданства было невозможно.

— Да, «Березки» были закрытые или полузакрытые, а один из первых открытых магазинов по системе «Березки» появился в Москве, он назывался Arbat Irish House и размещался на Новом Арбате. Это был такой супермаркет, там продавали продукты питания, какую-то аппаратуру и технику, шмотки… И все это либо за валюту, либо за чеки. Достаточно большое количество людей в Москве, которые работали в различных супермаркетах и компаниях, получали эти чеки, поэтому они приходили в Arbat Irish House и там отоваривались. Но на каком-то этапе этих чеков стало настолько много, что людям оказалось неинтересно что-то покупать. Ну приобрел ты себе телевизор и магнитофон, но ведь не купишь 10 телевизоров, к примеру. Поэтому чеки нужно было как-то переводить в деньги. И вот на Новом Арбате появились ларьки, их там было 100 или 200, громадная стена такая, и они стали скупать у населения эти чеки.

А в то время в Казани был дефицит долларов, все начали ездить в Дубай, всем нужна была валюта. И вот я собирал со знакомых рубли и отправлялся в Москву, брал в плацкарте билет, денежки под майку складывал и ехал. Заходил в ларьки на Новом Арбате (потом познакомился с ними уже более тесно) и по спеццене 55 — 60 процентов от номинала скупал у них чеки. Потом стоял у входа в магазин и обменивал чеки на доллары. Я был молодой, с красивенькими голубенькими глазками, и люди мне доверяли. Я никого не обманывал, просто о том, что чеки продаются в ларьках, не все знали. Так у меня на руках появлялась валюта, и я с этой валютой приезжал в Казань, где благополучно продавал доллары тем, кто собирался в зарубежные командировки. То есть я изначально был предприимчивым.

— Но вы, наверное, в Москве не только обменом валюты занимались?

— Да, как раз подошла чубайсовская приватизация, и мы с друзьями приватизировали один завод в самом центре Москвы. Но потом к нам подъехали, скажем так, крутые люди и сделали предложение, от которого мы не смогли отказаться.

— Говорить с ними об этическом бизнесе было бесполезно?

— Да, поэтому мы завод отдали, причем за сумму, абсолютно несравнимую с тем, за что мы его могли бы продать в нормальных условиях, не говоря о прибыли, которая могла бы появиться, если бы этот завод оставался у нас в собственности. А ведь это было прекрасное большое предприятие с огромной территорией, и мы уже были его акционерами. Но в то время у нас не было ни сил, ни власти, чтобы бороться за свои интересы.

Возможно, это стало одной из причин, которая подтолкнула меня в середине 90-х пойти учиться на юрфак Казанского университета. А в 1998 году я уже устроился по специальности в дочернее предприятие Центрального депозитария РТ на самую простую должность. Эта компания занималась расшивкой дебиторской и кредиторской задолженности Центрального депозитария, буквально через три месяца я стал ее директором. Вообще, карьера здесь оказалась стремительной. Мы выиграли в суде порядка 1200 арбитражных дел, сколотили очень хорошую юридическую группу. В 1999 году гендиректор Центрального депозитария предложил мне стать его заместителем, и я, естественно, согласился, перейдя на должность зама по развитию. И работал таким образом где-то до 2002 года, пока не начал снова заниматься бизнесом. Мы с партнерами регистрировали частные компании, открывали продуктовые магазины — вначале в аренду, а потом с прибыли эту недвижимость выкупали. Таким образом начал нарабатываться фонд своей недвижимости.

«КОГДА ЧЕРЕП КАК ПУСТОЙ СТАКАН, В НЕГО ЛЮБАЯ ИНОСТРАННАЯ СТРУКТУРА МОЖЕТ ВЛЕЗТЬ»

— Как сошлись ислам и бизнес? Ваша группа «Тархан» с какого года ведет свою деятельность?

— Группа «Тархан» — примерно с 2005 года, а юридически она оформилась три года спустя. Что до ислама, то я все время себя считал мусульманином, но не делал до определенного времени никаких практических шагов, пока однажды на дне рождения одного из своих друзей, который мы справляли на даче, я не обратил внимания на то, что очень многие люди из моего круга, с кем я дружил, общался, читают намаз.

В моей семье папа всегда был коммунистом, а вот мама где-то с 1997 года начала читать намаз и мне постоянно твердила по этому поводу: сегодня такой вечер, ты уж не загуливай со своими друзьями. А тут как раз друзья и предложили мне вместе с ними прочитать намаз.

Встать на намаз впервые очень сложно психологически. Но когда друзья меня уговорили и я с ними намаз почитал, то такое воодушевление появилось, как будто грудь у меня открылась и крылья выросли. Звоню маме: «Доставай все свои книги по намазу, будем изучать». Она даже заплакала в телефон, такая счастливая…

Как только я начал читать намаз, мой круг общения очень быстро принялся обрастать теми людьми, кто в исламе. Мы собирались на чаепития: друзей 30 — 40, и с того времени стали плотно общаться.

— Это и было ядро будущей группы «Тархан»?

— Специально никакого намерения вроде «А давайте создадим ассоциацию» у нас не было. Мы как-то исторически друг с другом скучковались. И я вот хочу похвастаться, что с 2005-го по 2016-й ни разу никаких разборок и конфликтов в группе «Тархан» не было. И никто из нас не попал ни в какие секты или экстремистские течения. Слава богу, все это время мы занимали позицию нашего традиционного ислама. Мы здесь родились, наши предки были мусульманами, наши ученые до революции написали очень много трудов, и нам оставалось изучать это наше татарское богословское наследие.

Для этого мы начали очень активно приглашать преподавателей из Российского исламского института, общаться со специалистами по исламу. Мы изначально хотели, чтобы официальное духовенство присутствовало хотя бы иногда на наших собраниях, проповедовало, рассказывало, что такое фикх, тафсир, что такое Коран, как правильно идти по жизни, кто такой мусульманин и как ему жить в мире, ведь мир не целиком исламский, он у нас многоконфессиональный и многонациональный. Но при этом у нас никогда не было желания с кем-то конфликтовать, кому-то дать в лоб, оскорбить, унизить. Мы всегда были самодостаточными и старались все свое рвение направлять на получение знаний.

Всегда проблемы в обществе начинаются там, где нет знаний. Вот когда череп как пустой стакан, в него любая иностранная структура или организация может влезть и собой заполнить. А у нас в Татарстане всего достаточно, у нас свои прекраснейшие ученые мирового уровня. Исходя из этого, многие из моих друзей получали и получают образование в медресе «Мухаммадия» и в Российском исламском институте.

— Как, кстати, «Тархан» переводится?

— Идеологом названия «Тархан» был старейший член нашей ассоциации Искандер Богданов. Мы долго думали, как назваться, пока наш друг и брат Искандер не подсказал, что «тархан» — это такое старое татарское слово, обозначающее сословие богатых мусульман-бизнесменов. Эти люди занимались меценатством, на их деньги строились мечети, медресе, образовательные и общественные центры — таким образом, они всю жизнь посвящали развитию народа или той области, где жили. Нам эта идеология показалась очень близкой, и вот отсюда пошло название «Тархан» как группы бизнесменов, которые хотят заботиться о развитии своего края и своей народности — вплоть до своего круга общения, своих семей и своих друзей.

— В группе и сейчас не больше 40 человек?

— Да, у нас все время оставалось примерно такое количество. Знаете, колесо катится, пока оно круглое, а сделаешь его квадратным или треугольным — не поедешь. Видимо, для местной казанской организации такое количество членов оказалось оптимальным, некоей золотой серединой.

У нас и жены друг с другом общаются. Причем мы случайно об этом узнали — рассказал один наш коллега из «Тархана». А вы знаете, дескать, что уже год существует группа в WhatsApp, которая так и называется — «женский Тархан»? Оказывается, жены наши объединились, но этого не афишировали. И у них там свои плюшки, разговоры про детишек и прочее. Если мы дружно куда-то пропадаем, они оперативно в своей группе выясняют, чей муж что сказал и куда, значит, поехали…

— По какому принципу работает «Тархан»? Это исламское инвестирование?

— Не то чтобы инвестирование — мы больше выстраивали человеческие отношения и делали большой акцент на получение знаний. Может быть, и хорошо, что мы в «Тархане» не замутили какой-то один общий бизнес, а то бы, глядишь, поругались и поспорили.

— Как же вы взаимодействуете?

— Допустим, мы с вами сидели целый год на чаепитии или слушали какие-то лекции и поняли по ходу, что мы родственные души. При этом я знаю, что у вас есть помещение, а у меня — большое желание открыть магазин. И мы с вами год общались, а потом я говорю: «Слушай, Валерий, давай магазин откроем продуктовый?» Вы говорите: «Айдар, конечно, давай откроем, а то у меня помещение простаивает». Вот так мы бизнесы налаживали и до сих пор налаживаем.

«КАК БЫ МЫ НИ УСТАВАЛИ В БИЗНЕСЕ, КОГДА РАЗ В НЕДЕЛЮ СОБИРАЕМСЯ — ЭТО ТАКОЙ КАЙФ!»

— Каким образом группа «Тархан» стала частью ассоциации предпринимателей-мусульман? Или даже заложила основы АПМ РФ?

— Это произошло в 2011 году (если я не ошибаюсь), муфтием РТ тогда был Ильдус хазрат Файзов. Мы много общались с Ильдус хазратом на предмет развития исламского бизнеса, пока он не предложил создать новую структуру, но не на базе «Тархана», чтобы не смешивать. «Тархан», как я уже сказал, абсолютно самодостаточная структура. А для новой структуры, как считал Ильдус хазрат, требовался энергичный молодой человек, и таковой в группе «Тархан» тогда нашелся — Радик Гафуров.

Радику Гафурову эта идея понравилась, он начал плотно общаться с Ильдусом хазратом, и, в конце концов, они открыли ассоциацию.

— Изначально она называла себя ассоциацией предпринимателей-мусульман РФ? То есть размах сразу был федеральным?

— Да, она называлась все время АПМ РФ. При Радике вроде были открыты какие-то филиалы и представительства, но юридически, насколько я понимаю, это никак не было оформлено.

Но ассоциация не развивалась, потому что, как мне кажется, неправильно был заложен концепт в ее основу. ДУМ РТ все время хотело ассоциацию контролировать. А как можно контролировать общественную организацию, когда весь контроль должны осуществлять ее члены? Значит, нужно сделать такое количество членов, чтобы они всегда были управляемы. Поэтому в ассоциации были два члена: духовное управление мусульман и фонд «Вакф», тоже принадлежащий ДУМ. Соответственно, при всех стремлениях Радика Гафурова кого-то объединить, кого можно объединить, когда…

— Кто же хочет, чтобы его каждый день контролировали…

— Тебя вроде на словах называют членом АПМ, но ты таковым не являешься, так как не имеешь права голоса и вообще никто. Как такая ассоциация могла развиться? Но к концу 2014 года, когда муфтием стал Камиль хазрат Самигуллин, видимо, к ассоциации появились новые требования или пожелания. И мы как мусульманская общественность услышали из кулуаров, что муфтий хазрат предложил возглавить ассоциацию Марату Вазыховичу Кабаеву…

— Который незадолго до этого переехал в республику.

— И вот звонит мне мой старый друг Радик Абдрахманов, совладелец «Туган авылым». Мы с ним много лет дружим. Звонит и говорит: нужно встретиться. После чего мы с ним и с Маратом Вазыховичем в «Туган авылыме» и встретились. И они меня спрашивают: «Как ты себе представляешь, что такое ассоциация мусульман?» Это как у молочника спроси, что такое молоко и как доить корову, он тебе сутками может об этом рассказывать, правильно? Я этим живу много лет, не только я, но и вся наша команда, весь наш круг, все наши друзья, и это не для пиара и не только для зарабатывания денег — это наша отдушина. Как бы мы ни уставали в бизнесе, сколько бы нервотрепок ни переживали, но когда мы раз в неделю собираемся — это такой кайф! Мы получаем религиозные знания, успокаиваемся, общаемся и в прекрасном настроении разъезжаемся по домам. И вот Марат Вазыхович с Радиком говорят: «Раз у тебя есть четкое понимание, то давай вместе все организовывать. Я сказал: «Ладно, хорошо».

Первые наши встречи чуть ли не целый аэродром набирали — минимум человек по 60 — 80. И все: а давайте к светлой цели коммунизма мы вот так и так пойдем… Я думаю: куда это вообще приведет? Нужно собраться впятером, расписать «дорожную карту», то, какие изменения внести в устав, а потом уже созвать человек 100 — 200 и рассказать им о своих предложениях.

— Так возникла идея создать президиум АПМ РФ.

— Да, возникла идея создать президиум, вначале он назывался рабочей группой. Мы провели встречу с Камилем хазратом, попросили внести изменения в устав ассоциации. И муфтий очень живо, ему огромное спасибо, на это отреагировал, сказав: «Конечно, я полностью поддерживаю, подготовьте пакет документов по изменениям».

У нас очень быстро собралась рабочая группа. Здесь нужно отдать должное Марату Кабаеву, Радику Абдрахманову, Марселю Сабирову, Хайдару Камалетдинову, Мурату Яндиеву, Ренату Габбасову, Марату Минибаеву и Марату Низамову. Мы активно работали и стали развиваться семимильными шагами. Открывали представительства в разных регионах, проводили мероприятия, а от встреч раз в неделю перешли к тому, что стали общаться уже каждый день. Открыли в «Туган авылыме» офис, посадили менеджеров, стали платить им заработные платы.

— То есть в какой то степени повторилась история с «Тарханом»?

— Да. При этом никто из президентов или вице-президентов не получал никаких зарплат в нашей ассоциации. Наоборот, мы сами вкладываем: деньги, знакомства, ресурсы, даже физический свой труд. За счет этого мы имеем такое, скажем, масштабное развитие нашей ассоциации.

Я бы хотел добавить, что Марат Вазыхович Кабаев сыграл очень важную роль в жизни АПМ РФ, но сейчас он ушел на новые этапы и новые горизонты. Но он не вышел из нашей ассоциации и остается ее членом. Он наш друг и брат.

«БЫЛО БЫ СТРАННО, ЕСЛИ БЫ АССОЦИАЦИЯ ВОЗНИКЛА В ТАТАРСТАНЕ, А У РУЛЯ, СКАЖЕМ, ОДНИ ЯКУТЫ»

— Как прошло голосование по избранию вас на пост президента АПМ?

— Многие из членов нашей ассоциации были за пределами Казани, поэтому оставили доверенности. Но, если мне не изменяет память, на внеочередном собрании находились 270 — 280 человек как лично, так и по доверенностям.

— Оппозиции не было?

— Нет, почему-то все проголосовали единогласно по всем пунктам.

— Одна из претензий, которые со стороны выдвигают к АПМ: в руководстве ассоциации только татары. Есть ли представители других народов?

— Во-первых, в руководстве представительствами на местах совсем не татары. В Адыгее у нас адыг, в Ингушетии — ингуш, в Северо-Кавказском федеральном округе — дагестанец. Что касается президиума, это та небольшая команда, тот тонко настроенный механизм, где люди должны очень тонко друг с другом взаимодействовать. Если мы сейчас возьмем в президиум одного дагестанца, одного адыга, одного якута и одного европейца, это получится «лебедь, рак и щука».

— Когда вы планируете создать Палату регионов?

— Когда их будет по крайней мере 30 — 40, а не 10, как сейчас. Иначе это будет не Палата, а какая-то комнатка регионов. Когда мы откроем достаточное количество представительств на местах, мы обязательно создадим Палату регионов — свой коллегиальный орган управления. Он будет состоять, как нетрудно догадаться из названия, из представителей региональных филиалов АПМ

Вот Минтимер Шаймиев как-то сказал, что если долго разговаривать и слушать всех критиков, то ничего не сделаешь (вы еще писали об этом в своей статье). Если мы потонем в разговорах, мы тоже ничего не сделаем. Можно создать и Палату национальностей, как это было в СССР. Но после этого мы будем пять лет друг с другом договариваться. Раз наша ассоциация была задумана в Казани, раз все фундаментальные основы ее были заложены в Татарстане, чему удивляться, что у руководства находятся татары? Было бы, наоборот, странно, если бы такая организация возникла в РТ, а у руля — одни якуты, к примеру. Вот, если бы АПМ РФ появилась в Чечне, разве бы мы стали удивляться из Казани, что в ее руководстве — чеченцы? Почему, дескать, нас не приглашают?

Никто ведь не узурпировал идею АПМ. Владимир Путин не издавал распоряжения: откройте в Казани ассоциацию предпринимателей-мусульман, и пусть там будут одни татары! Такого ведь не было.

Инициатива АПМ пошла снизу. А когда инициатива идет снизу, она самая жизнеспособная и перспективная, готовая к любым воздействиям извне. Возьмем культурное растение и возьмем сорняк. За культурным растением ты полгода ухаживаешь, но оно все равно чахнет. Не так корешок загнули, не то удобрение положили. А сорняк можно в асфальт закатать, но он его все равно пробьет. Сорняк — это и есть инициатива снизу, которая не боится никаких воздействий извне.

«ТЫ ОБМАНУЛ, КИНУЛ, ОТЖАЛ, НО ДАЛЬШЕ-ТО ЧТО?»

— В Москве у вас ведь есть офис?

— Да, но адрес в настоящее время сменился: мы арендовали помещения в «Москва-Сити». Это удобнее для перемещения: рядом — станция метро. И солиднее. Все мы, слава богу, имеем машины, но в Москве, вы же знаете, это не работает. Для оперативности «надеваешь калоши» и спускаешься в метро.

— Вы подняли на знамена идею «этического бизнеса». Не опасаетесь, что эту идею поднимут на смех в России, где начиная с 90-х привыкли к «крышам», «откатам» и «стрелкам»? Я представляю: если прийти с проповедью «этических финансов» к людям, которые едва выросли из малиновых пиджаков и золотых цепей, то как минимум засмеют, а как максимум застрелят.

— У всего есть корень, как есть корень у каждого дерева. У государства это народ. У этических финансов это, по моему мнению, религиозная составляющая. В 1990-е годы люди были лишены корней: от идеологии всемирного братства, от бесплатного образования и бесплатной медицины они начали переходить в современную демократию. Любые переломные эпохи всегда сопровождаются пробуждением диких стихий, в том числе и в области ведения бизнеса и управления. Но из этого, как мне кажется, и произошло возрождение религии. Видя эту пустоту, люди стали искать новые смыслы. Ну ты обманул, кинул, отжал — хорошо, но дальше-то что?

— Это прямо как в фильме «Брат-2»: «Вот ты обманул кого-то, денег нажил. И чего, ты сильнее стал? Нет, не стал. Потому что правды за тобой нет»

— Да, у нас, мусульман, есть такое понятие: баракат от Всевышнего. Это то, что тебе дает Господь за твою праведную, правильную жизнь. Согласно баракату, человек, честно заработавший 10 тысяч рублей, имеет от них удовольствия гораздо больше, чем какой-то хищник, укравший 10 миллионов рублей. Последний может купить шикарную машину, виллу, яхту, но у него на душе неспокойно, потому что он кого-то убил или ограбил. А без спокойствия нет счастья. Он нанимает охрану, чтобы его защищали. Нанимает консультантов и юристов. Но он неспокоен. А баракат — это спокойствие и счастье.

Сегодня, как я уже сказал, идет возвращение к религии, в том числе и в коммерческой среде. Русские обращаются к православию, евреи — к иудаизму. У меня много хороших знакомых среди христиан и иудеев. И я вспоминаю, какими они были в 1990-е годы и какие они сейчас… Это небо и земля.

Мы, мусульмане, стараемся показать нашему уважаемому многонациональному и многоконфессиональному государству, что мусульмане — это такие же граждане нашей страны. Абсолютно такие же — не хуже и не лучше. Мы переживаем за Россию так же, как христиане, иудеи, буддисты и прочие. И стараемся участвовать в ее жизни. Скажем, у нас демографический кризис — посмотрите, сколько детей в семьях у мусульман.

— У настоящих православных тоже много.

— Здорово. Мы всегда слушаем по этому поводу проповеди на YouTube протоиерея Дмитрия Смирнова. И я хочу сказать, что это тоже имеет отношение к этическому бизнесу. Потому что наша жизнь, если она цельная, строится на одних и тех же принципах. Невозможно разделить в себе, скажем, политика, бизнесмена и семьянина. Если мы хорошие, мы везде хорошие: и дома, и на работе, и в общественном транспорте. Даже когда нас никто не видит, мы не можем выкинуть мусор из окошка автомобиля. Я ловлю себя на мысли, что я не могу выкинуть простой фантик на улице, потому что как я могу засорять свой город и свое государство?

— Традиционный вопрос: каковы ваши увлечения и хобби?

— Мои увлечения — это прежде всего моя семья и здоровый образ жизни. Я очень увлечен развитием своих детей и стараюсь много в это вкладывать. Дети у меня и хорошо учатся в школе, и активно занимаются спортом. Кроме этого, мое хобби — коллекционирование живописи и предметов искусства. Я все время старался коллекционировать и популяризировать нашу казанскую школу живописи. У нас тут были художники мирового уровня, начиная от Николая Фешина. Кроме того, казанские мастера 1940 — 1990-х годов — это яркие звезды на небосклоне отечественного изобразительного искусства. Я стремлюсь сохранить их работы в регионе, покупаю картины у их родственников, реставрирую, привожу в надлежащее состояние. Даже какое-то время проводил выставки — достаточно много людей этим интересуются. Стараюсь прививать любовь к казанской художественной школе и своим детям, чтобы они видели, как красив и богат наш край. Надеюсь, что Всевышний поможет мне в будущем открыть в Казани художественную галерею, чтобы моя коллекция была доступна всем.

Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин в 2003 году принял историческое решение – Россия вступила в Организацию Исламского Сотрудничества (ОИС) в качестве страны наблюдателя.

В этой связи, планируется усиление взаимодействия России со странами ОИС, и уже сейчас необходимо находить и предлагать инструменты такого сотрудничества. Одним из базовых инструментов этого взаимодействия является Ассоциация предпринимателей мусульман Российской Федерации (АПМ РФ).

– АПМ РФ – это платформа, объединяющая бизнесменов России, – поясняет Айдар Равильевич Шагимарданов, первый вице-президент и исполнительный директор Ассоциации предпринимателей мусульман Российской Федерации. – Нашими членами являются представители крупного, среднего и малого бизнесов Российского государства. Но мы открыты для сотрудничества, и партнёрами Ассоциации могут выступать бизнесмены всех вероисповеданий.

– Условие одно – такие бизнесмены не должны заниматься видами деятельности, запрещёнными исламом. Мы традиционно тесно работаем с аналогичными бизнес-ассоциациями христиан и иудеев России, а также конструктивно сотрудничаем со всеми профильными государственными органами и ведомствами, – добавляет Айдар Шагимарданов.

Мусульманский сектор – часть общественно-политической и экономической жизни России и стран СНГ. Своей исторической религией ислам считают несколько десятков народов России. Ещё в 922 году, во времена Волжской Булгарии, татары официально приняли ислам, став первыми мусульманами на территории нашей страны.

Представительства Ассоциации открыты в девяти субъектах Российской Федерации – в Республике Татарстан, Республике Башкортостан, Республике Адыгея, Республике Крым, Республике Дагестан, Оренбургской области и в городах федерального значения – Москва и Севастополь. Активно функционирует представительство АПМ РФ в Кувейте, которое координирует бизнес-проекты всех стран Персидского залива.

– Основная цель Ассоциации предпринимателей мусульман Российской Федерации состоит в том, чтобы объединить предпринимателей всех конфессий, и через это способствовать созданию новых рабочих мест. От бизнеса мы требуем безусловной выплата заработной платы «по-белому», уплаты всех налогов, постоянного улучшения качества условий труда и привлечения инвестиций в российскую экономику, – поясняет Айдар Шагимарданов.

АПМ РФ использует индивидуальный подход к каждому своему члену и партнеру, предлагая целый ряд услуг и привилегий, направленных на помощь в продвижении товаров и услуг. К их числу относится оказание бесплатной юридической помощи, консультаций по основам экономики и финансов, подбор сотрудников и деловых партнёров в регионах, организация международных бизнес-визитов в другие страны и регионы России.

АПМ РФ также оказывает помощь в привлечении международных инвестиций и в выходе товаров российских компаний на рынки Ближнего Востока, Северной Африки и Юго-Восточной Азии. Ассоциация даёт уникальный шанс начинающим предпринимателям общаться напрямую с представителями среднего и крупного бизнеса и предлагать им свои товары и услуги без посредников.

– В своей работе Ассоциация предпринимателей мусульман Российской Федерации не забывает и о социальном служении – бизнес должен быть социально ориентированным. В организованной АПТ РФ «Исламской школе бизнеса» каждый желающий может бесплатно получить необходимые знания по маркетингу, консалтингу и налогообложению, – рассказывает Айдар Шагимарданов. – Для молодых бизнесменов организован проект «Фабрика предпринимательства». В рамках этого проекта опытные наставники учат молодёжь азам предпринимательской деятельности, а в лучшие проекты «бизнес ангелы» готовы вложить венчурные инвестиции.

Интересным может оказаться опыт проведения межрелигиозного футбольного матча. Он состоялся в рамках федерального проекта «Дружная Россия – сильная страна». В каждой команде играли вместе представители ислама, христианства, иудаизма и буддизма, а в составе каждой из команд были звезды российского и советского футбола. Отметим некоторых их них – Андрей Канчельскис (ФК «Манчестер Юнайтед»), Омари Тетрадзе (ФК «Рома»), Вагиз Хидиятуллин (ФК «Спартак»), Хорен Оганесян (ФК «Арарат»), Александр Азимов (ФК «Аустрия»), Абдулло Муродов (ФК «Памир»), Эрик Яхимович (ФК «Динамо-Минск»).

2016 год рассматривается как год дальнейшего планомерного развития Ассоциации предпринимателей мусульман РФ.

– В наших планах открытие ещё десяти представительств в регионах России, а также при помощи МИД РФ и Россотрудничества открытие представительств АПМ РФ в Азербайджане, Казахстане, Узбекистане, Грузии, Таджикистане и Киргизии, – добавляет Айдар Шагимарданов. – Ассоциация подала документы для получения членства в Экономическом и Социальном Совете ООН (ЭКОСОС).

– Я горд, что каждый из членов и партнеров Ассоциации предпринимателей мусульман РФ является патриотом России и ежедневно вносит свой вклад в дело укрепления экономического состояния нашей страны. Мы работаем во благо России! – сказал в заключение Айдар Шагимарданов.

Айгуль Адашева

По состоянию на 30.06.2017 в Ассоциации состоят 2012 членов и партнеров, из 46 субъектов России. Членами АПМ РФ являются представители среднего и малого бизнеса России, осуществляющие свою деятельность в основных отраслях российских экономики: туризм, строительство, нефтегазодобыча и переработка, деревообработка, IT-сфера, ритейл, производство, сельское хозяйство и тд. Также партнерами АПМ РФ являются представители аналогичных христианских и иудейских бизнес ассоциаций России.

Активы членов Ассоциации превышают 60.000.000.000 (шестьдесят миллиардов) рублей. Размер инвестиционно-венчурного фонда АПМ РФ составляет 50.000.000 (пятьдесят миллионов) рублей.

По состоянию на 30.06.2017 в Ассоциации состоят 2012 членов и партнеров, из 46 субъектов России. Членами АПМ РФ являются представители среднего и малого бизнеса России, осуществляющие свою деятельность в основных отраслях российских экономики: туризм, строительство, нефтегазодобыча и переработка, деревообработка, IT-сфера, ритейл, производство, сельское хозяйство и тд. Также партнерами АПМ РФ являются представители аналогичных христианских и иудейских бизнес ассоциаций России.

Активы членов Ассоциации превышают 60.000.000.000 (шестьдесят миллиардов) рублей. Размер инвестиционно-венчурного фонда АПМ РФ составляет 50.000.000 (пятьдесят миллионов) рублей.